Я хочу быть любимым!
Целый день был посвящён Петергофу. После всех походов и впечатлений к вечеру я прилично устала, но надо было брать от питерской культуры всё. На концерт Гребенщикова мы, естественно, опоздали. Поэтому интервью у мэтра перед концертом не взяла. А на концерте я просто начала неприлично засыпать, и мы с подругой пошли осматривать театр. В фойе были вывешены фотокартины. Ух ты! Какие красивые мужчины! Просто произведения искусства! И я тут же оживилась.
Наши с подругой бурные эстетические восторги тут же привлекли мужское внимание – молодой человек богемного вида предложил нам книгу отзывов, в которую мы и излили свои впечатления.
В фойе гостиничного комплекса «Октябрьский» на площади Восстания я сразу увидела группу молодых людей. Высокие, симпатичные, они сразу привлекали внимание. Пообщавшись с ними, я поняла, что не ошиблась – это актёры театра Романа Виктюка. Да уж, у господина Виктюка прекрасный вкус в выборе мужчин! Собрать в свою труппу таких красавцев, от одного взгляда на которых у женщин перехватывает дыхание – это талант!!!
Переведя дух, я от смущения выпалила «оригинальный» вопрос:
– Расскажи, с чего ты начинал?
– Ну, сперва я родился в Бердичеве. В 1999 году поступил в Киевский Национальный Институт Культуры и Искусств на актёрское отделение. Через два года перевёлся на режиссёрский факультет. В студенческом театре в качестве режиссёра ставил работы таких драматургов, как Фернандо Аррабаль («Пикник»), Леонида Андреева («Реквием»)…
– А как ты очутился в Питере? Как познакомился с Виктюком и оказался в его театре?
– Это большая история…
– Рассказывай!
— Я учился уже на втором курсе, но ни разу не был в театре. Считал это архаичным и неинтересным. И впервые попал на спектакль Романа Виктюка, по-моему, это был «Мастер и Маргарита». Меня это очень сильно потрясло. Нас, второкурсников, провели за кулисы: «Вот Роман Григорьевич, познакомьтесь». Мы пожали друг другу руки. Две секунды, и всё!
Прошло года два или три. На гастроли в Киев снова приехал театр Виктюка. Привезли четыре спектакля. Мы, студенты, к служебному входу подошли и нас пропустили. Бесплатно. Роман Григорьевич, в отличие от других режиссёров, которые никого не пропускают бесплатно, всегда приглашает студентов. Потом был период, когда его театр перестал приезжать, а я перевёлся на другой факультет. И однажды мне сказали, что Виктюк разыскивает Никульчу. Я, конечно, сразу помчался:
– Чем занимаешься?
– Да вот, спектакли ставлю.
– А не хочешь у меня поучиться?
– Нет, я больше не выдержу.
– Ну, тогда давай сразу ко мне в театр.
А я был тогда на четвёртом курсе. Сказал, что подумаю. Два года думал. Когда окончил институт, купил билет, собрал сумки и поехал в Москву. Пришел в театр к Роману Григорьевичу, да так и остался. В 2004 году был принят в труппу Театра Романа Виктюка на должность актёра.
– Какие-нибудь курьёзы возникали во время работы? Расскажи о закулисной жизни!
– Много всего возникает. Тексты забываются, как у любого актёра. Перед спектаклем «Служанки» мы минуту настраиваемся. Как спортсмены. Иногда к нам присоединяется Роман Григорьевич. Мы впятером становимся за кулисами, взявшись за руки. В первый раз, когда Роман встал с нами в круг, он даже испугался, когда мы все громко выкрикнули.
– Как проходят репетиции у мэтра?
– На репетициях у Романа Григорьевича всё по-другому, иначе, наперекор общепринятым канонам. Очень много пластики, новаторских решений. Нужно вложить безумное количество энергии – и физической, и эмоциональной. Вкладывает Виктюк, как режиссёр, а актёры – его проводники. Поначалу было очень необычно! Проходила очень жёсткая, безжалостная работа.
– Отношения внутри коллектива. Зависть имеет место быть?
– Конечно. У нас небольшой театр, благо, что небольшой! Интриг, как таковых, нет. Уважением пользуются не талантливые – гораздо больше ценится трудолюбие. Нахождение общей связи с ребятами на сцене – это очень сложный момент. Иногда требуется не один, не два года, а несколько лет. Но бывает гораздо проще и быстрее. У нас дружный коллектив «Служанок». Нас четыре человека, и спектакль зависит от каждого из них. У нас нет второго состава. У нас есть такие люди, которые знают весь спектакль наизусть, могут выйти, достойно выступить и спасти спектакль.
Тут подошли коллеги Ивана по цеху. Они долго скучали и теперь составили нам компанию. Один жгучий брюнет всё время стремился подпортить образ рыцаря без страха и упрёка, который создавал Иван для украинской прессы: » Лучше расскажи, как ты любишь учить тексты полностью раздетым. И как мы голыми репетируем все вместе!» И тут начали всплывать пикантные эпизоды жизни знаменитых актёров. Я решительно пресекла эти поползновения:
– А как гастрольная жизнь с постоянными переездами влияет на тебя? Не устаёшь?
– Так я же сын военного.
– Как дочь военного, я тебя хорошо понимаю…
— С детства мы постоянно переезжали. Я друзей не успевал завести. Я привык к смене обстановки. За последние сутки, например, я сменил три поезда по маршруту Киев-Москва-Питер. Побывал во многих городах и начал фиксировать фотоаппаратом людей, моменты, настроения, присущие городу. Это мои личные наблюдения, переживания и состояние души. У меня не бывает, как у некоторых актёров – приехал, отыграл и уехал. Я живу жизнью города, знакомлюсь с людьми, общаюсь.
– А я, кстати, побывала на твоей фотовыставке в театре «Ленсовета» в Питере. Понравилась оригинальность подачи.
— На выставке в Питере присутствует двадцатая часть моих работ, которые я бы хотел выставить. Прошла у меня и в Киеве выставка, в Москве намечается. Но они все личного характера. Они отличаются от заказной фотографии – это мир, который меня окружает. Я пытался провести параллель, думаю, что мне это удалось, но можно было больше работ представить. От маленького играющего ребёнка до взрослого человека-артиста – та же игра, те же эмоции, но возраст другой – старше. Для артиста важно очень оставаться ребёнком. Артисты – они же маленькие дети, их легко обидеть, они очень ранимы.
– А ты?
– Я абстрагируюсь от всего. «Обнаженное одиночество» — серия фотографий, где я сам себя фотографировал. Есть фото, которые сделал в родном Бердичеве. Нравится работать в чёрно-белом исполнении, но есть и цветные фотографии. Я – человек, вечно идущий куда-то с чемоданами. Это много чего может означать – багаж знаний, опыта – я наблюдаю за людьми окружающими. Все куда-то идут, стремятся, чего-то хотят…
– А какие у тебя цели?
— У меня нет глобальных целей. Я живу и хочу заниматься тем, чем занимаюсь. Не хочу стать Наполеоном, покорять Голливуд, хотя родственники мои хотели бы этого. Жизнь состоит только из личных переживаний и ничего более. Не надо брать во внимание чужие эмоции. Важно заниматься тем, что нравится, и быть счастливым. Важна оценка окружающих, их похвала, а когда этого нет? Человек хочет, чтобы общество его приняло. Это проблема моих сверстников – быть любимым и любить. К этому многие стремятся. Я хочу быть любимым, честно говоря, и ничего более.
– Как у тебя складывается личная жизнь?
– Хорошо.
– Это хорошо…
– Когда человек чего-то достигает, то чем-то жертвует. Что-то приобретает, что-то теряет. Популярны певцы-однодневки. Они ничего не делают для этого мира, но они боги, кумиры многих. Парадокс получается. Почему так происходит? Учёный, который открыл вакцину, спасшую миллионы людей или открывший новую планету, менее известен, чем рок-певец. Поэтому к жизни нужно относиться несерьёзно. Раньше театры были более популярны, теперь их вытеснили телевидение и кино. В былые времена Театр имел огромную силу. Сейчас он более элитарный, для узкого круга ценителей.
А вечером был спектакль, но не для меня – меня ждал поезд. Вместо меня в театре побывала моя подруга. И, не утерпев, сразу после спектакля она по мобильнику мстительно поделилась своими эмоциями: «Представляешь, я смотрела, как заворожённая! Они такие красивые, не каждая женщина может так грациозно двигаться и танцевать. Они совершенны до мелочей. Какой-то мужик в зрительном зале во время спектакля наблюдал, как я пожираю их глазами. Я под впечатлением! Знаешь, это стоило того, чтобы отложить твой отъезд».
Беседовала Ольга Медведева, главный редактор журнала «Триумф» ПМЖ